ПЕТРОГРАДСКАЯ СТОРОНА

Интересная, но по ряду причин не сумевшая адекватно реализовать свой явный творческий потенциал питерская группа с топонимическим названием ПЕТРОГРАДСКАЯ СТОРОНА существовала во второй половине 80-х, исполняя собственного сочинения арт-рок - самобытный, но не слишком актуальный в те бурные годы.

Ещё осенью 1980, перейдя в 9-й класс, её будущий основатель, клавишник и певец Павел "Шем" Шеманин (р. 12.07.64 в Ленинграде) собрал из школьных знакомых группу МОСТ, в которой состояли, в частности, гитаристы Дмитрий Захаренко и Александр "Сэйнт" Хохрев. Их ментором и в известном смысле духовным наставником тогда был взрослый музыкант Александр Снисаренко. По окончании школы Шем и Сэйнт продолжили музицировать вместе под вывеской МАРСИАНСКИЕ ХРОНИКИ, но к середине 80-х их пути разошлись: первый учился в Педагогическом, а второй выступал под акустику как рок-бард.

Лишь весной 1987, на волне перестроечного рок-бума, Шеманин затеял новую группу. Тогда же на его пути встретился Игорь "Крис" Степанов, игравший на неизвестно как попавшей к нему безладовой бас-гитаре. С полгода они вдвоём репетировали дома у Криса на Крюковом канале, пытаясь оформить в нечто конкретное музыкальные замыслы Шема, вдохновлял которого, главным образом, арт-рок британских GENESIS.

Что-то начало складываться у них только осенью, когда к отцам-основателям присоединился упомянутый выше Александр "Сэйнт" Хохрев, ак.гитара, вокал. Он же предложил группе название ПЕТРОГРАДСКАЯ СТОРОНА, поскольку Шеманин жил на Мичуринской, а сам Хохрев на воспетой группой НОЛЬ улице Ленина (ранее Широкая). Следующим в группу пришёл звукооператор Сергей Таранов.

С приходом Сэйнта музыка группы потеряла излишнюю выспренность и обрела некоторую ритмичность. Они даже записали демо-альбом на четырёхканальном магнитофоне, но распространять его не стали, используя только для анализа репетиций. Для выхода на сцену ПЕТРОГРАДСКОЙ СТОРОНЕ была необходима полноценная ритм-секция, поэтому в конце 1987 её ряды пополнил барабанщик из Гатчины Константин Кухаренко.

К тому времени репетиционная точка переместилась из квартиры на Крюковом канале в комнату Криса на Невском проспекте, близ популярного "Сайгона". В целях звукоизоляции стены комнаты оклеили пенопластом, но это помогало не особо. Хохрев: "Костя так молотил по барабанам, что соседи вызывали милицию, приходилось пересиживать нашествие в полной тишине, с бутылкой "Ркацители", закрывшись на дореволюционные замки".

Чуть позже Шеманин, оканчивавший институт им. Герцена, решил жениться, и его будущий шурин, не чуждый музыке Виталий Кимбар, предложил группе перебраться в ведомственный клуб объединения "Электросила". Там имелась фирменная ударная установка и усилители, а главное, можно было греметь сколько угодно. Сам Виталий рассчитывал на пост барабанщика, но, увы, не выдержал конкуренции с Костей и стал перкуссионистом. Он вспоминал: "Внешне меланхоличный, Костя играл с такой страстью, что рвал пластик, а тарелки мне после каждой репы приходилось выправлять молотком. Он просто не мог играть спокойно". Кроме того, Кимбар стал своего рода техническим директором, т.е. выбивал аппарат, транспорт и договаривался о концертах. На территорию режимного предприятия музыканты проникали по единственному пропуску, который передавали друг другу через дырку в заборе.

В качестве нагрузки ПЕТРОГРАДСКОЙ СТОРОНЕ навязали вокалиста из местных (он честно пытался врубиться в её музыку, но ничего не понял, свалил и собрал группу для игры на танцах). Четыре месяца напряжённых репетиций вылились в полновесный концерт в ДК им. Цюрупы. Поклонники ПЕТРОГРАДСКОЙ СТОРОНЫ сетовали на электричество, недоумевая, куда подевалось обожаемая ими акустика, но, в целом, результат одобрили. Репетиции продолжились в новом составе. Сначала гитару взял в руки Дмитрий Захаренко (в 1981-1982 он вместе с Шемом и Сэйнтом входил в состав МОСТА), но не задержался.

Более подходящим кандидатом оказался Эдуард Лебедев. Он вырос на улице Алтайской и стартовал в группе ОТВЕТНЫЙ ХОД из Автово, которая числилась кандидатом в члены Ленинградского Рок-клуба. Позже она добилась успеха как ФАУНА, но уже без Эдика, который в апреле 1986 получил повестку. "С Шеманиным я познакомился до армии, точнее, весной 1985. Потом служил в Германии в спецназе ГРУ, откуда вернулся в мае 1988. Павел сразу позвал меня в свою группу. Я купил гитару "Fender Strat" производства ГДР и стал играть в ПЕТРОГРАДСКОЙ СТОРОНЕ".

Если поначалу звучание группы, действительно, тяготело к акустике, то с появлением гитариста оно потяжелело и электрифицировалось. Сэйнт забросил акустическую гитару, сосредоточив внимание на вокале (ему как раз сделали легкую титановую стойку, а Таранов раздобыл хороший немецкий микрофон).

Заводское начальство желало, чтобы его самодеятельность "шла в массы", что для группы, игравшей композиционно сложный прогрессив, было нелегко. Тем не менее, ПЕТРОГРАДСКАЯ СТОРОНА дала несколько концертов "в рабочий полдень", причём один - прямо в цеху. Оторванные от обеда работяги тихо недоумевали: и что там исполняют эти юноши? Хохрев: "Хлопали жидко и без энтузиазма. Но шефская программа была отыграна".

Новый состав заново аранжировал многие песни. Тексты тоже были ощутимо переработаны, в чём группе серьёзно помог поэт Юрий "Джордж" Галецкий. Благодаря его вкладу такие номера как "Испанская живопись XVII века", "Петроградская сторона", "Северный модерн" (к слову, этим выражением группа предпочитала называть и свой стиль) и т.д. стали восприниматься как самостоятельные произведения. К популярным в 80-х публицистическим и социальным сюжетам отношение в творчестве ПЕТРОГРАДСКОЙ СТОРОНЫ имела разве что трилогия "Фотоатака", которую вместе с "Северным модерном" и "Парижем-Петербургом" она исполнила при вступлении в Ленинградский Рок-клуб. Тогда же звуком (а потом и записями) группы начал заниматься Михаил Тумаринсон: одноклассник Лебедева, он к тому времени тоже успел отслужить в армии, после чего поступил в Институт киноинженеров.

К тому времени у них появился свой менеджер Наташа. Она устроила группе несколько заводских концертов в узких улочках Петроградской стороны: о гонорарах, разумеется, даже речи не шло: таковыми, как правило, служило несколько бутылок водки, которая сама по себе являлась неплохой валютой.

Мало помалу ПЕТРОГРАДСКУЮ СТОРОНУ начали замечать, но к тому времени Сэйнт, которому надоели и электрический рок, и работа на "Электросиле", решил уйти в более близкую ему акустику, и группа фактически распалась. Тем не менее, вскоре к нему присоединился Шеманин, а затем и остальные, пару месяцев игравшие у Шема на Мичуринской неплохой акустический рок, состоявший из песен Хохрева, Шеманина и Александра Снисаренко.

Вялотекущее состояние полураспада затянулось у ПЕТРОГРАДСКОЙ СТОРОНЫ до весны 1990, когда Хохрев загремел с гепатитом в больницу им. Боткина. Именно там он в последний раз встретил Игоря "Криса" Степанова. Группа с тех пор не собиралась вместе, а через полгода Крис покончил с собой на чердаке многоэтажного дома на озере Долгом. Он давно страдал от проблем с наркотиками, а незадолго до этого расстался с подругой.

Шеманин и Лебедев, к которым присоединился певец Андрей Чистяков из Нижнего, продолжали репетировать вместе, а весной 1991 объединили силы с обломками ОРКЕСТРА А под названием ДЖАМБО. Проект имел шансы на успех, но выжить в экономическом хаосе начала 90-х ему не удалось: сделав пару демо-записей и не дав ни одного концерта, он распался. Лебедев выступал как исполнитель романсов и русского шансона под именем Василий Хитров, а в 2005 эмигрировал в Канаду. Шеманин бросил музыку и в том же 2005 ушёл из жизни от болезни, вызванной алкоголизмом. Захаренко умер в 2014.

Хохрев свою часть музыкальных архивов ПЕТРОГРАДСКОЙ СТОРОНЫ уничтожил, утопив в Неве. В архивах поклонников группы сохранились их разрозненные записи, но они, к сожалению, пока так и не собраны под одной обложкой и не опубликованы.

Андрей Бурлака