28 марта 2006 - Башлачёв, Москва, «Россия»…

В одном из крупнейших концертных залов столицы состоялась-таки московская часть вызывавшего разноречивые толки ещё до его старта Мемориала Александра Башлачёва «Имя Имён»…

У меня нет ни малейшего желания вникать в хитросплетения интриг и многоходовых подковёрных комбинаций, которые плелись и запутывались в процессе подготовки этого проекта. Я прекрасно знаю, кому мы обязаны самим фактом его появления на свет, и кто и как вёл себя в этой деликатной и непростой ситуации - кто настойчиво раскачивал лодку, а кто, напротив, пытался сохранить хрупкое равновесие и довести процесс до логического финала. Оставим эту тему, ибо рождённая чьими-то раздутыми амбициями и больным тщеславием мишура не имеет прямого отношения к концертам, какими бы они, в конце концов, ни были.

Можно сразу заметить, что самому СашБашу всяческая помпа и шумиха, в том числе, и связанная с его именем и песнями, откровенно претила. Не то, чтобы он был слишком скромен - отнюдь, цену себе он знал превосходно – но он помнил, что отвечает только перед Высшей Силой, которая даровала ему его талант, поэтому к почестям мирского толка относился с понятным пренебрежением.

Я, собственно, веду к тому, что начиная свой текст, намеревался изложить – скорее, ради собственных воспоминаний, нежели из желания с кем-то спорить и о чём-то полемизировать – перипетии нашего путешествия из Петербурга в Москву и назад на автобусе «Невского Фронта». Так сказать, набросать путевые заметки в жанре детской книжки «Что я видел».

Из Питера в Москву вечером трудного дня (понедельника) отправились музыканты групп САНКТ-ПЕТЕРБУРГ, ЧУФЕЛЛА МАРЗУФЕЛЛА, НИХАУ, Вадим Курылёв со своими ЭЛЕКТРИЧЕСКИМИ ПАРТИЗАНАМИ, а также неизвестный мне ранее молодой человек, обозначенный в программе как Ник Стар. Большую часть ночи мы провели в бурных дискуссиях по поводу культуры и искусства, поэтому по прибытию в «Россию» были несколько помяты, хотя и полны энтузиазма.

Некогда элитная, а ныне предназначенная на слом (причём, в одном из её флигелей процесс уже пошёл), гостиница явно отстала от времени, хотя местами хранит следы былой роскоши и отзвуки брежневского ампира. Впрочем, самое сильное изумление я испытал, когда спускаясь по чёрной лестнице, обнаружил на первом этаже кандейку, по виду, дворницкую, на которой красовалась бронзовая табличка «н.а. СССР Иосиф Давидович Кобзон»! Как-то сразу представилось, что, вот, постучишься в дверь, а оттуда, во всей красе, как в песне БРИГАДНОГО ПОДРЯДА: «Это он, это он – Иосиф Кобзон!» в дворницком фартуке: «Чего надо?»

В вестибюле, чуть более нарядном, чем закулисье, фланировали немногие посетители, которых не отпугнули цены в интервале от штуки до десяти (разумеется, рублей) за билет и полнейшее отсутствие информации, кто же скрывается за туманным рекламным слоганом «Все звёзды» на афише. Одинокая телевизионная бригада приставала к ним с глупым вопросом: «Что заставило вас посетить этот концерт», но получала, по большей части, стандартные ответы из серии «Башлачёв – это наше всё» - как будто ожидалось выступление самого СашБаша, а не концерт его памяти…

Вообще, название «Россия», упоминаемое к месту и не к месту, иногда порождало забавные ассоциации. Возвращаясь к началу концерту из Филей (где я навещал своего старого друга, поэта Аркадия Семёнова), я имел неосторожность поинтересоваться у постового милиционера, как мне быстрее попасть в «Россию». Минуты три его лицо выражало интенсивную работу мысли (мол, а сейчас-то мы где, может, упустил что-то на утреннем инструктаже), но потом, надо отметить вышколенность сотрудников столичного ГУВД, он более или менее внятно изложил маршрут. Вечером, когда концерт уже неудержимо катился к финалу, я спустился в бар на первом этаже, имея целью отметить это дело заслуженным полтинником (путешествующим можно даже в Пост), но с огорчением узнал, что «весь коньяк в России выпила ЧУФЕЛЛА МАРЗУФЕЛЛА». Даа, не ожидал я от них такой прыти…

Что же касается самого концерта, то вот его основные моменты. Жанна Хасановна Агузарова – пролётом с Бетельгейзе на Альдебаран, элегантная, стройная, одетая по последней марсианской моде – спела что-то из своего, а также интересную версию башлачёвской «Мельницы», сопроводив её очень тактичными комментариями. После этого на душе сразу полегчало: вечер уже оправдал себя.

ЧУФЕЛЛА, которая при отъезде из Питера потеряла барабанщика (у Андрея Дорошенко рожала жена, а это, разумеется, святое), нашла верное решение, во время вспомнив, что в Москве уже давно живёт один из основателей группы и её первый барабанщик Иван Маликов. К счастью, его удалось разыскать, у него, к счастью, была пара часов, не занятых крутым московским бизнесом, и ЧУФЕЛЛА бодро отыграла с ним три своих номера: «Такси», «Десятилетия» и «Время веселиться»…

Следующим был упомянутый выше Ник. Сильный голос, красивая баллада, но это из какой, простите, эпохи? Заглавная строчка единственной спетой им песни, «Там, за розовой горою, голубой туман», недвусмысленно говорит о том, что молодой человек слегка заплутал во времени.

Вадик Курылёв, который в последнее время активно партизанит в тылах рокапопса со своей, наконец, устаканившей состав группой, сыграл несколько песен из своих свежих альбомов («Ингерманландия», «Беглец»), продекламировав между песнями куплет из «Времени Колокольчиков»…

Если мотивы, двигавшие Курылёвым при уходе из DDT, достаточно ясны (музыкальные и человеческие расхождения с Шевчуком, желание продвигать собственное творчество, стремление избавиться от тяготящего звёздного статуса и нырнуть с головой в глубокий омут нищей, но подвижной клубной сцены), то что заставило отправиться в свободное плавание флейтиста ВЫХОДА, NAUTILUS POMPILIUS и АКВАРИУМА Олега Сакмарова, я понять не в силах. Хороший аккомпаниатор – это не диагноз, а признание, безусловно, высокого профессионального уровня. Лучше хорошо играть чужие песни, чем никак – свои. Видимо, оставшись душой в АКВАРИУМЕ мрачных времён постмодернизма начала 90-х, Олег, ничтоже сумняшеся, начал сочинять несмешные куплеты на популярные мелодии зарубежной эстрады. Так, в первой песне явственно прослушивалась гармония «Here comes the Sun», вторая (и наиболее известная из его сочинений) – о «Непарных шелкопрядах» - была основана на пресловутой «Натали», а третью я выслушать просто не смог. При этом на сцене был полноценный бэнд и даже девушка с арфой, но… Песок – плохая замена овсу…

Несменяемый первый консул САНКТ-ПЕТЕРБУРГА Володя Рекшан иногда тоже страдает подобными загибами – ничем иным объяснить выход альбомов вроде «Революцiи», где он поёт всякие «Варшавянки» и «Вихри враждебные», положив их на мелодии всем известных рок-хитов, рационально объяснить невозможно. (Я не хочу думать о плохом, как-то: кризис жанра, возрастные изменения, необратимые последствия пребывания в рядах АА – хочется думать, это просто блажь.) На этот раз САНКТ-ПЕТЕРБУРГ – Рекшан, Жак Волощук, Коля Богданов, Илья Ивахнов и бэк-вокалистка Люда Горькова – разделил свою программу пополам, исполнив, с одной стороны, «Песню о Щорсе» и «Белеет парус одинокий» (на мотив «Sailin’» Гэвина Сазерленда), с другой, свои рок-н-роллы «Дура» и «Лирика капитализма».

В финальной трети концерта отметились НИХАУ – одна из самых любопытных групп на сегодняшней клубной сцене Питера (они, кстати, очень понравились Жанне Агузаровой - даром, что гитарист НИХАУ когда-то играл в её бэк-группе) – известный бард Олег Митяев со своим аккомпаниатором Леонидом Марголиным и подоспевший на самый финал ВА-БАНК: они исполнили четыре песни, включая развесёлое «Чёрное знамя», которое плавно перетекло в фонограмму «Времени колокольчиков»…

На обратном пути наш автобус долго ехал вдоль кремлёвской стены, и мы пристально всматривались в сгущающуюся темноту: где же там знаменитое окно, за которым сидит Вова Путин и думает думу: «Как бы сделать жизнь россиян лучше?» Но освещённых окон разглядеть не удалось: похоже, Вова с дружками Герой и Лёшей в полной темноте пилят бюджет России как молочные братья Балаганов и Паниковский – гири господина Корейко… И почему-то в голову настойчиво лезло знаменитое пушкинское: «Когда же чёрт возьмёт тебя?»

Андрей Бурлака